Бурно М. Е. О "Характерологической креатологии" и "Психотерапии здоровых"

Что такое «характерологическая креатология»?

Характерологическая креатология (ХК) — это естественно-научный подход к изучению творчества (в самом широком смысле), изучению жизни, исходя, прежде всего, из природных душевных особенностей человека — его характера в современном научном и условном, широком, понимании (включая в это понятие, например, даже особенности души слабоумного душевнобольного). Всем одухотворенным людям (материалистам, идеалистам, эклектикам) известно и понятно, что творчество (сотворение, созидание) есть выполнение какого-то (но только не разрушительного) дела, даже «простого» движения, — неповторимо по-своему. Будь то пластилиновая фигурка (творчество) малыша, будь то улыбка или неловкое движение рукой влюблённой девушки. Совершаемое по-своему зло, разрушение не есть творчество, а есть просто самовыражение, например, безнравственного бандита. Таким образом, неповторимость душевной жизни человека, обусловленная (для одухотворённого материалиста (например, гиппократовского клинициста)), прежде всего, неповторимостью (уникальностью) душевной природы и обрекающая человека на более или менее сложное самовыражение (творческое или разрушительное, деструктивное), — есть стихийная основа ХК. Человек, постоянно живущий творчески (то есть неповторимо по-своему), светло чувствует себя собою. Это чувство обретённой самособойности сказывается поначалу хотя бы слабым (но нередко уже целительным) светом в душе, который может в некоторых случаях усложняться до высокого сложного творческого вдохновения, несовместимого с любым болезненным переживанием. В болезненном переживании человек, напротив, обычно тягостно не чувствует себя собою. Здесь уже, как говорится, ХК протягивает руку «психотерапии здоровых».

Однако где же тут научный подход? Всё это и так всем известно и понятно. Научный подход — в открытых (и открываемых) изучением закономерностей творческого (а заодно, в сравнении с ним, и разрушительного) самовыражения природного характера человека в жизни, в культуре. Серьёзно изучать повторимые характеры в неповторимом творческом самовыражении, дабы легче было обрести свою уникальность, — это, прежде всего, погружаться в изучение сложной естественно-научной (не теортически-психологической (например, психоаналитической)) характерологии. В изучении того, как обнаруживают себя в творчестве определённые природные душевные свойства, движения души. То есть, свойства, движения, вторичные по отношению к природе, телу, как к своему источнику, а не сотканные психологически, психоаналитически лишь из психогенных воздействий без примата природного источника. Исходя из естественно-научного (естество есть природа) мироощущения, даже самые высокие, истинно человеческие, а именно духовные, движения души причинно обусловлены, прежде всего, своим происхождением из природного источника. И своей картиной так же во многом обусловлены особенностями этого природного источника. Так философическая символичность творчества замкнуто-углублённого поэта, например, нередко выразительно видится в «символическом» строении формы его головы и всего его выразительно-манерного тела.

Ещё одна важная черта философской основы ХК. ХК — не есть воинствующий «диалектический материализм» Маркса, Энгельса, Ленина, материализм, убеждённый в единственной всемирной своей правоте. ХК убеждена лишь в своём собственном одухотворённом материалистическом мироощущении и в том, что мироощущение обусловлено, прежде всего, определённо устроенной изначальной саморазвивающейся природой человека. То есть природной предрасположенностью определённого человека чувствовать подлинную мировую реальность как Дух или как Материю, или как-то иначе. Но ответ на вопрос «как же дело обстоит на самом-то деле независимо от полярных мироощущений людей?» — ХК оставляет за занавесом, полагая, что полярные мироощущения (идеалистически-теоретическое и материалистически-практическое, а также другие) взаимно дополняют друг друга в духе принципа дополнительности Бора. В этом состоит диалектическая одухотворённость материалистичности ХК. В основе каждой философии, концепции лежит природная особенность: каждый не безнравственный философ в своих известных границах, при известных обстоятельствах, по-своему прав. И одухотворённость материалистичности ХК — в том, что духовные ценности превыше всего. В этом отношении, кстати, одухотворёнными материалистами можно назвать в русской литературе Баратынского и Чехова. И Гамлет сказал, расставаясь с жизнью: «остальное — молчание».

Наконец, для чего, кому нужна ХК? Нужна, конечно же, в совокупности с другими научными подходами. Пока коротко. ХК нужна, дабы помочь человеку (исходя из его природного характера), помочь народу (исходя из национально-характерологических особенностей народа), помочь странам, человечеству — найти (и с помощью этого подхода тоже) свои, наиболее здоровые, в высоком смысле целительные для людей, дороги в жизни в наше нелёгкое время природных катастроф, болезней (по причине неразумного поведения человечества), помочь выжить человечеству, легкомысленно причиняющему себе образом своей сегодняшней жизни телесное и душевное нездоровье, человечеству, подталкивающему себя, вместе со своим надтреснувшим Земным Домом, к смертельной пропасти.

Таким образом, ХК есть естественно-научный подход к изучению творчества, жизни и в то же время насущная помощь, прежде всего, здоровой душе. Работая в психиатрии, вообще в медицине, этот подход становится Терапией творческим самовыражением (ТТС). В данном случае слово «Терапия» пишем с большой буквы, дабы подчеркнуть, что речь идёт о конкретном авторском методе, а не о терапии творчеством в широком понимании.

 

К истории ХК

Основоположниками ХК являются, в сущности, известные представители трезвого естественно-научного материализма, изучавшие так или иначе человеческую душу. Это Демокрит, Гераклит, Аристотель, Теофраст, Гиппократ, Вольтер, Дарвин, Спенсер, Эуген Блейлер, Корсаков, Павлов, Эрнст Кречмер, Ганнушкин, Конрад Лоренц.

ХК с давних пор живёт и в нашей Терапии творческим самовыражением (ТТС) (Бурно, 2011). Проглядывает из ТТС почти на каждом занятии в группе творческого самовыражения. Но, в отличие от ТТС, ХК — не есть сугубо психотерапевтический (лечебный) метод. ХК, повторяю, — это естественно-научный подход, распространяющийся за пределы медицины на душевную жизнь всех людей и у нас, и в мире, на мировую историю, культуру, в которых тоже живут переживания человека и его поступки.

Два важных положения ТТС полностью переходят и в ХК. Первое. Нет плохих и хороших характеров; характер как букет стойких душевных свойств — вне нравственной оценки, поскольку каждое свойство характера может обернуться добром и злом. Другое дело — конкретный человек с данным характером (нравственный, безнравственный, бесхарактерно-конформный («я — как все»)). То же относится к национальным душевным особенностям (например, немец доктор Гааз и безнравственный немецкий фашист). Наконец, нет плохих и хороших религий, исключая, понятно, те случаи (например, некоторые деструктивные секты), где грубо нарушается нравственность в общечеловеческом понимании и человеку приносится серьёзный своей разрушительностью души и тела вред. Второе. Мы не отвечаем за свои мысли, душевные движения (в том числе желания, влечения), вообще за содержание картин в своей душе. Мы отвечаем лишь за свои слова и дела, поскольку на это распространяется наша воля (способность к осознанному целенаправленному поведению). Это, конечно, серьёзное отличие от, например, христианских убеждений по этому поводу. Таким образом, ХК (ТТС) — это взаимное уважение к разным природным характерам друг друга: к характерологическому мироощущенческому, характерологическому национальному, характерологическому религиозному или атеистическому. Если только всё это природное не преломляется (благодаря также особой природе) безнравственностью в конкретном человеке, с чем уже работает справедливый моральный закон. Но любая картина искреннего не безнравственного чувства (мироощущенческая, с национальной окраской и т. д.) уважаема. В этом отношении, конечно же, «прав тот, кто искренен» (А. П. Чехов).

Главные положения, составляющие содержание ТТС, так же остаются в ХК (познай себя и других, проникнись тем, что для каждого своё, и обрети себя в своём творчестве, сообразно твоей природе).

Переносятся из ТТС в ХК и все основные способы творческого самовыражения (творческое общение с литературой, искусством, наукой; создание творческих произведений; творческое общение с природой; проникновенно-творческое погружение в прошлое и т. д.).

Профилактическая помощь здоровым или помощь здоровым в развитии личности (в духе ХК) может оказываться так же, как и в ТТС, в группах творческого самовыражения или индивидуально — с чтением работ о ХК. Это может быть и самостоятельное изучение работ о ХК.

Термин «характерологическая креатология» я впервые применил для обозначения внелечебной ТТС и объяснил в печати в 2002 году в предисловии к работам педагогов-психологов Елены Владимировны Романенко (Сургут) и Татьяны Юрьевны Шиховой (Новокузнецк) о ТТС здоровых детей (в детском саду и с девочками-скаутами) (Практическое руководство…, 2003). Всё же не принято было, особенно тогда, говорить о терапии здоровых и возникали по этому поводу недоразумения с начальниками психологов и педагогов. Там же я пояснил, что ХК отличается от эстетики и эвристики, изучающих наиболее общие закономерности творческого процесса, тем, что, напротив, отправляется, прежде всего, от конкретных природных характерологических особенностей творящего человека. С тех пор в работах моих последователей, помогающих душевно здоровым людям, и в моих работах этот термин («ХК») встречается всё чаще. Однако практическое существо ХК (без этого термина) было внятно, убедительно описано, опираясь на работы о ТТС, ещё в 1997 году школьной учительницей с многолетним стажем Тамарой Ефимовной Конрад-Вологиной (1927–2002) (США, община в Чикаго; прежде жила в Одессе) в соавторстве с доцентом-врачом Евгением Антоновичем Поклитаром (1924–2009) (Одесса) (Избранные труды…, 2007; Практическое руководство…, 2003). В течение 2-х месяцев в группах продлённого дня преподаватель знакомит школьников с картинами художников разных характеров, опираясь на книгу о характерах (Бурно, 2008). Преподаватель поясняет с помощью выразительного чтения стихотворений, отрывков из художественной прозы, с помощью диапозитивов, прослушивания музыкальных произведений, как именно разные характеры по-разному обнаруживают себя в творчестве известных писателей, живописцев, композиторов с этими разными характерами. Всё это помогает школьнику понять, прочувствовать свой характер для постижения себя, своего душевного и духовного, для своей жизненной дороги, профессии, своего смысла. Всё это способствует развитию целительного вдохновенно-творческого стиля жизни; в сущности, это одновременно и есть «психотерапия здоровых».

Нельзя не вспомнить, что ещё в 1990 году была опубликована (к сожалению, очень краткая) работа одесского доцента-педагога Виктора Ильича Яна (Ян, 1990) о применении ТТС в преподавании литературы на педагогическом факультете Южно-Украинского университета им. К. Д. Ушинского (изучение характеров литературных героев для более глубокого познания себя, своей жизни, для своей будущей учительской работы).

В этом же году (1990) опубликована очень краткая работа Е. А. Поклитара «Опыт использования психогигиенического варианта терапии творческим самовыражением» (Избранные труды…, 2007; Практическое руководство…, 2003) .

Специалисты, о которых здесь рассказываю, как и некоторые другие коллеги в те времена, много работали, в сущности, в поле ХК, много и вдохновенно рассказывали об этой своей работе, но, из скромности, к сожалению, весьма скупо публиковали свой практический опыт для современников и потомков. Поэтому мне приходится здесь несколько дополнять и пояснять их очень краткие публикации, опираясь на то, что вообще знаю о творческой работе этих энтузиастов.

 

ХК сегодня

В последние годы теоретических и практических работ по ХК уже множество (Бурно, 2011). Постараюсь очень кратко показать, какие наметились в этом поле направления. И, уже подробнее, в связи с этим — что же даёт людям ХК. Оставляю сейчас в стороне собственно лечение больных (ХК в медицине обнаруживается особенно в ТТС). Сосредоточимся на тех ветках ХК, где возможно говорить о лечении только в высоком, порою, может быть, в психологически-философском, смысле. Это относится, словами Виктора Викторовича Макарова, к «психотерапии здоровых». То есть, в отличие от собственно терапии больных, — это развитие здоровой души и предупреждение у здоровых душевного нездоровья (Макаров, 2001). Конечно, эти части единой работы порою весьма трудно бывает строго разделить.

 

1. Профилактика душевных расстройств в духе ХК

Главные здесь научные работы — работы омского доцента-психолога Наталии Викторовны Грушко (Грушко, 2003, 2007, 2009). Существо диссертационного исследования Н. В. Грушко (Грушко, 2003) — создание и изучение «психокоррекционного варианта терапии творческим самовыражением» для душевно здоровых подростков с переживанием своей неполноценности. Сегодня «психокоррекция творческим самовыражением» Н. В. Грушко (в сущности, развивающий и профилактический метод ХК) стала обязательной дисциплиной для преподавания на факультете психологии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского.

О профилактике пьянства у душевно здоровых молодых людей с помощью приёмов ТТС — и моя давняя книга (Бурно, 1990).

 

2. Педагогика, практическая психология в духе ХК.

Это, во-первых, работы специалистов Новокузнецкого регионального отделения Научно-методического Центра Терапии творческим самовыражением в структуре Профессиональной психотерапевтической лиги (ППЛ). Исследования педагогов-психологов, работающих, прежде всего, в школах-интернатах (Практическое руководство…, 2003; Применение метода…, 2006; Протасова, Гилёва, 2006).

15 мая 2003 г. в Новокузнецке состоялась первая научно-практическая конференция «Терапия творческим самовыражением и практическая психология» (Институт повышения квалификации, Новокузнецкое отделение Центра ТТС). В том же году Новокузнецкий институт повышения квалификации МО РФ (кафедра психологии) опубликовал «Дополнительную профессиональную образовательную программу «Терапия творческим самовыражением»» (144 часа) (автор — Елена Сергеевна Манюкова) — для преподавателей учебных заведений, аспирантов и студентов педвузов (психологи, педагоги, социальные работники, логопеды и др. специалисты). В 2006 году Новокузнецкий институт опубликовал ещё 3 программы для обучения ТТС педагогов, педагогов-психологов социальных работников. Это — «Формирование личностно-профессиональной культуры специалиста: Терапия творческим самовыражением» (составители: Лариса Александровна Селиванова и Татьяна Юрьевна Шихова) (144 часа); «Формирование позитивного самоотношения старших школьников методом творческого самовыражения» (те же составители) (144 часа); «Программа социальной адаптации подростков методом творческого самовыражения «Творческая гостиная» (составители: Людмила Дмитриевна Протасова и Татьяна Александровна Гилёва) (128 часов). Особая ценность этих программ, как и новокузнецкого учебно-методического пособия (Применение метода…, 2006), заключается в том, что они вышли из повседневной празднично-практической психолого-педагогической работы авторов программ и пособия с душевно здоровыми, хотя и обделёнными жизнью, детьми в школах-интернатах.

Во-вторых, это работы воронежского доцента-психолога Александра Анатольевича Филозоп (Новое в науке и практике, 2009; Филозоп, 2009b, 2010) о характерологической акмеологии на основе гуманитарно-культурологической ТТС Е. А. Поклитара (см. ниже) и акмеологической науки.

В-третьих, это работы педагога-психолога Нины Ивановны Галеевой (Москва) о созданном ею варианте ТТС для преподавания на уроках в Казачьем кадетском корпусе (Галеева, 2011).

В-четвёртых, описанное уже выше, внелечебное применение ТТС в общеобразовательной школе (Конрад-Вологина, Поклитар, 1997). К этой работе следует прибавить как весьма важное в этом деле статьи Елены Александровны Эннс (Воркута) (Эннс, 2002), Лауры Оскаровны Бернякович (Бернякович, 2008), а также работы одесских специалистов по применению ТТС в экологическом воспитании школьников и в экологической работе со взрослыми (Ян В. И., Коваленко А. П., Чебан А. Г. (Избранные труды…, 2007), Раскина М. А., Пономарёва И. Б. (Новое в науке и практике, 2009)).

В-пятых, к упомянутой выше работе Е. В. Романенко (2002) о ТТС в детском саду прибавились содержательно-светлые работы педагога-психолога Светланы Михайловны Павловой (Самара) (Павлова, 2009).

В-шестых, серьёзного внимания заслуживают работы о ХК в занятиях с пожилыми людьми. Это работы доцента-психолога А. А. Филозоп (Новое в науке и практике, 2009; Филозоп, 2010) и педагога Маргариты Алексеевны Раскиной (Избранные труды…, 2007)

В-седьмых, следует поразмышлять о статье психиатра-психотерапевта Кирилла Евгеньевича Горелова (Горелов, 2008) об опыте применения «базисных принципов» ТТС в консультативной работе со взрослыми и в воспитании детей и подростков. Речь идёт о «ежедневном осознанном движении по своей жизни» о «созидании (своей жизни — М. Б.) в соответствии со знаниями о своих характерологических особенностях». О созидании «житейском, бытовом» с «радостью от позитивной эксплуатации своих особенностей в повседневной жизни».

 

3. Философские работы по ХК

Во-первых, это книги лингвиста, философа Вадима Петровича Руднева. Руднев (Руднев, 2001) полагает, что ТТС (в сущности, думается мне, ХК) «становится частью междисциплинарного исследования художественного текста и культуры» и на собственном опыте работы показывает, как это происходит.

Во-вторых, это работы Т. Е. Конрад-Вологиной (Чикаго) в соавторстве с одесскими врачами, педагогами Линой Иосифовной Бурчо, Аллой Викторовной Лупол (1999), Е. А. Поклитара (2005), Льва Валентиновича Кофмана (2005) и другие философские статьи, тоже собранные после журнальных уже публикаций в книге «Избранные труды Одесской школы Терапии творческим самовыражением» (Избранные труды…, 2007). В этих работах рассматривается «гуманитарно-культурологическая сущность ТТС», сообщается, что ТТС способна «в своей философской законченности стать универсально-психологическим учением о человеке», «характерологической экологией человека», противопоставив себя психоанализу и экзистенциализму. Сразу же отмечу тут, что ХК («ТТС для всех») есть научный подход, который может быть созвучен как «философия жизни» лишь определённому кругу здоровых и больных людей, склонных к одухотворённо-материалистическому или одухотворённо-материалистоподобному (реалистоподобному) мироощущению, людей дефензивных (с переживанием своей неполноценности). Другое дело — изучение с помощью ХК (в виде одного из научных подходов: естественно-научный подход) душевной жизни, поступков вообще всех людей. Здесь я обращаюсь к последней статье-завещанию Евгения Антоновича Поклитара «Человек достроенный и терапия творческим самовыражением» (Поклитар, 2008). Автор говорит в этой статье о превращении ТТС из лечебного метода в «гуманитарно-культурологическую программу помощи людям в их социальной адаптации и духовном росте» (там же: 163). Евгений Антонович при этом имеет в виду непосредственную помощь всем сегодняшним людям. В другой работе (Новое в науке и практике, 2009) Поклитар обозначает и обосновывает этот метод как «новый комплексный психолого-педагого-философский метод в системе гуманитарных наук» — «Характерологическая терапия творческим самоутверждением».

О «человеке достроенном» (термин и понятие российско-израильского профессора-психофизиолога Иосифа Моисеевича Фейгенберга, автора всемирно известной концепции о вероятностном прогнозировании (Фейгенберг, 2006)), уже рассказывал в работе «Об общественной ценности дефензивных людей» (Бурно, 2011) и поэтому здесь сообщу об этом, в основном, лишь словами автора настоящей детально научно-обоснованной работы из его последнего письма ко мне, с разрешения Иосифа Моисеевича (Иерусалим, 11 июня 2011 г.). Иосиф Моисеевич пишет мне, что его новая книга («Человек достроенный и этика», книга недавно вышла в Москве) написана так, что «доступна даже школьнику», «но мне (И. М. Фейгенбергу — М. Б.) кажется в ней есть штрихи нового в понимании эволюции человека». Имеется в виду то, что человеческая мораль не изменилась со времён античности, а «достройка» силы человека (от палки до ракеты и дальше) идёт с небывалым ускорением. «Человек достроенный приобрёл в результате «достройки» небывалую прежде силу. Он может сделать очень много. Так много, что сделанное уже необратимо. Поэтому стало жизненно необходимым раньше, чем делать, прогнозировать результат. Вместе с силой человека (и человечества) резко возрастает его ответственность за то, что делается».

Возвращаюсь к статье Поклитара. Евгений Антонович сообщает, что созданная Одесской школой ТТС гуманитарно-культурологическая программа ТТС, проверенная в Одессе на практике, «подтверждает прогнозируемую возможность метода М. Е. Бурно стать в своей философской законченности универсально-психологическим учением о человеке, решающим проблематику его бытия, места и роли в структуре общества, взаимоотношений с духовными и материальными ценностями». В гуманитарно-культурологических группах терапии творческим самовыражением человек осознаёт себя как сознательного индивида, определяет свой (в соответствии с особенностями своего характера) способ существования в мире среди других людей, определяет своё отношение к творчеству (трудовой деятельности), нравственности (добру и злу), миру, бытию, природе, жизни и смерти» (Поклитар, 2008: 167–168). Всё, что даёт эта программа, «несомненно, способствует формированию гармонически развитой личности, Человека Нравственного (Homo moralis) (термин Авлипия Давидовича Зурабашвили — М. Б.), человека Разумнейшего Достроенного (Homo sapientis simus perimpens) (термин И. М. Фейгенберга — М. Б.)». При этом Е. А. Поклитар хорошо понимает, что добро и зло будут всегда и вряд ли все люди когда-нибудь будут счастливы. «Но нельзя не требовать от каждого человека того, чтобы он вносил в свою жизнь, сколько он может, Красоты и Добра. Безусловно это непростая и нелёгкая задача. Помогать в её решении — миссия Терапии творческим самовыражением» (там же: 168).

Моё глубокое уважение к Евгению Антоновичу, преклонение перед его гуманизмом, моя любовь к нему, нескончаемая благодарность ему за то, что так пламенно жил Терапией творческим самовыражением, что, кажется, и сейчас продолжается это его вдохновение, — тем не менее, всё это не мешает мне высказать серьёзные сомнения по поводу миссии ТТС, групп ТТС для всех людей. Убеждён, что многим (особенно людям без дефензивности) ТТС не только не нужна, но даже может раздражать. Убеждён в этом многолетним опытом. Я даже могу понять человека, который как-то в Интернете назвал ТТС «терапией баранов». Кроме всего прочего, многие люди и не хотят жить творчески, по-своему, а только — «как все», и даже любят трафарет, спасающий от всегда ответственного творчества. Но Евгений Антонович, видимо, прав в том отношении, что ТТС (ХК) может помочь, чаще обострённо нравственным от природы, дефензивам стать сильными самими собою. Эти люди нередко одарены особой способностью к вероятностному прогнозу. Им присущи дар глубокого сопереживания ближнему, тревожное чувство нравственной ответственности за свои и даже чужие поступки, внимательная осторожность в делах. Всё это не выработаешь одним лишь воспитанием. Эти люди способны помочь выживанию человечества. Они могут в соответствии с, прежде всего, ими составленным новым всемирным этическим кодексом, не допустить того ужаса фейгенберговой непредсказуемости. Прежде всего, именно они, своим творчеством, совещаниями, способны разумно-нравственно запретить достроенному человеку делать что-то такое, чего нельзя делать (хотя человек мог бы это сделать). Человечеству необходимо будет с доверием проникнуться положениями нового этического кодекса, всемирного этического комитета, как в первобытное время одним чутьём, ритуалом проникались могучие мужчины доверием к физически слабому старику-старейшине, дабы выжило племя. Большинство людей живёт сегодняшним днём, оно не может быть тревожным, глубоко нравственным, глубоко разумным. Большинство не способно серьёзно тревожиться о судьбе потомков, о том, что вредоносные космические лучи падают на нас через озоновые дыры. Мы, больше или меньше, участвуем без серьёзного переживания в загрязнении воздуха и воды («на наш век хватит терпимого неба и воздуха»). Но большинство людей всё же склонно воспитываться, проникаться идеями ведущих его вождей (идеями добра или зла).

Не случайно, думается, новая книга Фейгенберга доступна и школьнику. В учебнике для 5-ого класса общеобразовательных учреждений (Естествознание, 2003) рассказывается о том, как в ответ на легкомысленно-активное подчинение природы потребностям человека (вырубание лесов, загрязнение воды, воздуха, разрушение почвы) природа уже ответила известными нам опасными экологическими сдвигами и катастрофами. Авторы предлагают школьнику подумать над стихами Леонида Мартынова. «И твердит Природы голос: / «В вашей власти, в вашей власти, / Чтобы всё не раскололось / На бессмысленнее части»» (там же: 28).

В-третьих, это работы философа, политолога, старшего научного сотрудника Григория Юрьевича Канарша (Канарш, 2011). О ценности исследований на этой дороге ХК говорить коротко особенно трудно, как и о других исследованиях, с которыми слишком крепко связана судьба страны, наши огорчения и надежды. Отмечу только, что, исходя из ХК, Григорий Юрьевич уже, по-моему, довольно убедительно разъяснил некоторые национально-характерологические причины того, почему в богатой природой, пространствами и творческой одарённостью России люди работают в большинстве своём с давних пор (без особых напряжённых обстоятельств жизни) не так аккуратно-старательно, как на Западе. Работают часто со смекалкой, но без работолюбиво-добросовестной систематичности, строгого «от и до», без подробной заботы об удобствах массы простых людей, нередко работают непрактично-неряшливо — в сравнении, например, с немцами и американцами. Удалось Г. Ю. Канаршу пояснить нам, так же в духе ХК, почему российский характер так невосприимчив к цивилизованной западной демократии. Прежде всего, дело тут в отсутствии у россиян массовой природной характерологической прагматичности (концептуальной практичности) и связанной с ней приверженности к выполнению закона, к дисциплине. Думаю, что всё это неразрывно, генетически, связано и с особенной прекрасной национальной нравственной здоровой дефензивностью: неуверенностью в своих силах, склонностью к совестливым сомнениям, доброй широтой натуры, жалостливостью, мечтой о счастье всего человечества. Это присуще вообще «загадочной русской душе» (не только интеллигенции) (Бурно, 2008). Г. Ю. Канарш полагает, что «западный опыт» следует перенимать осторожно, тщательно учитывая наши национально-характерологические особенности, создавая собственные основы политического устройства с «существенными элементами западноевропейской демократии». Подобный, естественно-научный, ход мышления-исследования, думается, обычно мало доступен традиционному в философии, политологии типично отвлечённо-теоретическому размышлению.

 

4. Экономические учения, исходя из ХК

Доцент-экономист и психолог Ксения Марковна Мижерова (Мижерова, 2006, 2008) объясняет известную «множественность взглядов в экономике» различными характерами (включая характер мышления) экономистов. Сангвиническая практичность, пронизывающая учение Маркса, характерологически и общественно — совершенно иное, нежели математически-символическое мышление многих замкнуто-углублённых в свои теоретические (без земной реалистичности) концепции экономистов. Национально-характерологические особенности древних греков, римлян и египтян, как показывает Мижерова, довольно отчётливо обнаруживается в картинах экономик (типов ведения хозяйства) этих трёх древних цивилизаций. Подобные исследования, думается мне, конечно же, могут серьёзно способствовать экономическому переустройству России, помогая выработать здесь свои, российские, дороги, сообразные нашей душевной природе.

 

5. Искусство и ХК

О том, как выразительно обнаруживают себя характеры творцов в их произведениях искусства, немало самобытных работ. Например, статьи последних лет — Г. Ю. Канарша (Канарш, 2006, 2007, 2009a, 2009b), А. А. Филозоп (Филозоп, 2007, 2009a), Елены Викторовны Кулешовой (Кулешова, 2008).

 

6. ХК и религия

Здесь речь идёт о том, как обнаруживает себя в картинах религий характеры их творцов, пророков, и о том, как ХК помогает человеку, предрасположенному к религиозному мироощущению, найти свой, сообразно своей природе, путь к Богу, изучая свой склад души. Это, прежде всего, работы Татьяны Юрьевны Метёлкиной (Метёлкина, 2004), Е. А. Поклитара (Избранные труды…, 2007), отца Михаила Кожухаря (Кожухарь, 2005).

 

7. ХК в повседневности

Человек, достаточно долго живущий в духе ХК, уже не замечает, что думает, переживает и действует в соответствии с этим научным подходом, это становится естеством его жизни.

В ХК применяются общечеловеческие названия характеров без психиатрических корней (Бурно, 2008). Иногда следует пояснять-соотносить эти названия с классическими, дабы не терять связь с классической (психиатрической) характерологией.

Вот преподаватель зоологии, отмечает про себя, что студентам синтонного (сангвинического) склада или многим замкнуто-углублённым (аутистическим (в здоровом смысле)) студентам свойственна такая сложно-подробная, отчётливая чувственность восприятия, что они до крошечных мелочей запечатлевают, запоминают зрительно, умело различая, множество птиц, насекомых. Другим же, например, тревожно-сомневающимся (психастеническим в здоровом смысле), студентам это обычно недоступно. Но зато они необычно интересно, по-своему, по земному просто и глубоко («по-дарвиновски») обобщают увиденное. Это и здоровым «психастеническим» студентам важно знать, чтобы не думать о своей полной неполноценности (в слабости есть и сила).

Вот женщина естественно отмечает про себя, что если бы её замкнуто-углублённый муж не был рассеян, то не способен был бы к глубоким научным размышлениям-открытиям, за которые платят немалую зарплату. А подруга её считает этого учёного за его рассеянность просто неполноценным, «уродом», «выгнала бы».

Замкнуто-углублённая девушка досадно не разбирается в людях, обманывается в них, но тянется от всего практически-земного к теоретической математике, икебане, психоанализу, который ей серьёзно помогает, благодаря психоаналитической символике, разобраться в своих переживаниях. В этом сказывается её природная предрасположенность чувствовать подлинную реальность как дух, а дух проявляется в символах (математических, икебановских, психоаналитических и т. д.). Если она сама это знает-понимает и знают-понимают её близкие, знакомые, — то всё естественно-просто, без недоразумений, обид, может вставать на свои места. Для каждого — своё.

Когда знаешь-понимаешь, что необщительные таджикские дворники в Москве так замечательно красиво и чисто работают, потому что сотворённая ими гармония способствует гармонии в душе этих замкнуто-углублённых людей, — ещё больше их уважаешь.

Из ХК выходит, например, и то, что без какой-то характерологической особенности в близком человеке, которая тебе не по душе, не было бы и других особенностей, за которые «так его люблю». И ту, «плохую», особенность, по закономерности характерологии, истребить невозможно, а значит, остаётся с нею сжиться, как и с чем-то неудобным своим.

Тревожно-сомневающийся (здоровый психастенический) человек нередко благодарен ХК за осознание того, что его слабая способность к изучению иностранных языков обусловлена, прежде всего, средней механической памятью и тоже природным отсутствием стремления к символике, универсально-знаково объединяющей языки культуры. Да, в этом он беднее многих памятливых сангвиников и многих здоровых, склонных к символике, аутистов. Но зато ему присуща не схематически-символическая, а полнокровно-жизненная способность к обобщению в мыслях и чувствах. Он похож в этом отношении, по складу души, не на Набокова и Питирима Сорокина, а на Дарвина, Чехова, Павлова, у которых тоже были серьёзные трудности с изучением иностранных языков.

Наконец, человек, живущий в ХК, проникается тем, что и к смерти каждый из нас относится сообразно своему природному характеру. Один так чувственно-сангвинически наслаждается естественностью жизни (даже в печали), что для него и смерть не страшна своей тоже естественностью (как зима жизни). Другого освобождает от страха смерти природное чувство бессмертия души, обещающее подлинную жизнь после жизни. Третьему природному характеру смягчает страх смерти то, что ему удалось добром послужить людям. И они за это будут его вспоминать, пусть не так долго, как Шекспира. Он готов, по природе своей, довольствоваться небольшим. Нередко это учитель или врач. И он, дабы его с благодарностью вспоминали те многие (не только близкие), кого в жизни, больше меньше, любил, — всю жизнь готовится такой жизнью к смерти. С помощью чувства служения людям, выполнения долга. Это обычно особенно свойственно российским интеллигентам всех времён. И ещё о других способах отношения к смерти можно было бы тут сказать. Это, кстати, обсуждается и в группах творческого самовыражения для здоровых, например, при обучении ТТС.

Итак, повседневная психотерапия здоровых в духе ХК, в отличие от психологической, социологической психотерапии здоровых, идёт, прежде всего, не от психологически-социологических (внешних) воздействий на человека, а от того, как именно этот человек своим определённым природным складом, по-своему, взаимодействует с этими внешними влияниями. От того, например, как природа определённого характера по-своему формирует, строит конфликт с другими людьми. Поэтому ХК и не может быть всем по душе. К примеру, мы знаем многих, даже в нашей психотерапевтической среде, профессиональных психологов (особенно женщин), долгие годы участвующих как специалисты-клиенты в разнообразных бесконечных тренингах для психологической «проработки» своих повседневных конфликтов — с помощью разнообразных концептуальных построений.

 

Заключение

ХК, таким образом, как один из научных подходов к душевной жизни, может проникать практически во все области душевной работы, жизни человека, поскольку всюду есть природные характеры. Имеются в виду характеры в широком и притом естественно-научном понимании (с чувством тела-источника «под ними», не в чисто психологическом, психоаналитическом смысле). В том числе — «характеры бесхарактерные» (конформные), характерологическая невыразительность. Так, например, ХК обнаруживает важные для понимания жизни людей, культуры связи между характерами и научным творчеством, характерами и общением с природой, характерами и спортом, характерами и кулинарией (даже в простоватом, без чувства русской души, замечании сербского режиссёра Кустурицы о том, что Москву с её церквами строил пьяный кондитер) и т. д. В одних случаях здесь участвует глубокое, подробное, профессиональное знание характерологии (или клинических психопатологических картин), в других — лишь житейская (стихийная) способность-предрасположенность воспринимать и осмысливать жизнь в духе ХК. Ведь любой человек, живущий среди множества людей, имеет возможность изучать характеры в жизни, и известно немало малограмотных мудрецов, глубоко, лучше многих психологов, психиатров, по-своему знающих жизнь, характеры людей. Тем более, психиатр-психотерапевт-клиницист, поневоле, «прочувствовавший», продумавший характеры и творчество здоровых, исходя из гротескно-выразительной душевной патологии и ярко-выразительного творчества душевнобольных, обычно обретает подлинное научное клиническое, характерологическое мироощущение и для всей остальной, не психиатрической, жизни, как отмечал в этом духе в своё время ещё Ганнушкин. Но психиатр-психотерапевт-клиницист, конечно же, не чувствует себя свободно в той непсихиатрической специальности, профессиональная подготовка в которой, в глубинном соединении с естественно-научной характерологией, и составляет определённую ветвь характерологической креатологии (философскую, экономическую и т. д.) и подлинные открытия в ней. Ничего не остаётся для специалиста — не психиатра, посвящающего себя ХК, как погружаться в исследование характеров в творчестве всё глубже, изучая книги и людей; благо есть к этому душевная охота и способности.

Конечно, будущая полнокровная ХК сможет строиться, расширяться, углубляться — только благодаря совместной работе разных специалистов, из которых каждый более или менее выходит за границы своей специальности и у которых общим является серьёзный, вдохновенный интерес к изучению характеров в творчестве (в широком понимании). По-видимому, самый верный путь к ХК лежит всё-таки через знакомство с ТТС (для не психиатров — может быть, в сравнительно простом (но не упрощённо-искажённом) виде). Уже первое издание моей книги «Терапия творческим самовыражением» (1989) заканчивается так: «Из Терапии творческим самовыражением возможно немало почерпнуть для психологии и педагогики с существенной выгодой для общества в целом».

Элементы стихийной ХК тут и там обнаруживаются в истории Человечества. Не только в пьесах Шекспира и Мольера, но и в обычной речи, в обычном поведении людей Земли во все времена. Однако научная ХК состоит в достаточно глубоком изучении характеров в творчестве, в жизни людей. Любой характер, в своей основе, есть, в сущности, своеобразное стихийное природное приспособление человека к жизни в обществе и природе. Разные характеры, дополняющие друг друга в разных человеческих делах, в своей сумме есть стихийное приспособление души Человечества к развитию, выживанию. Самому Человечеству следует осознанно помочь собственной стихийной природе приспособиться к этому выживанию совершеннее.

Обобщая всё выше отмеченное, могу предположить, что ХК способна серьёзно увеличить количество вдохновенно-творческих людей, послужить разумному и нравственному, целебному развитию и выживанию Человечества, в том числе, как психотерапия здоровых.

 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Бернякович, Л. О. (2008) Терапия творческим самовыражением М. Е. Бурно в психолого-педагогической практике // Психотерапия. №11. С. 22–24.

Бурно, М. Е. (1990) Трудный характер и пьянство: Учебно-методическое пособие. Киев: Выща Школа. 177 с.

Бурно, М. Е. (2008) О характерах людей (психотерапевтическая книга). 3-е изд., испр. и доп. М.: Академический Проект; Фонд «Мир». 639 с.

Бурно, М. Е. (2011) Терапия творческим самовыражением (отечественный клинический психотерапевтический метод). Изд. 4-е, испр. и доп. М.: Академический Проект; Альма Матер. 482 с.

Галеева, Н. И. (2011) Метод Терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно в социокультурном пространстве кадетского корпуса в психолого-педагогической практике // Психотерапия. №2. С. 37–41.

Горелов, К. Е. (2008) О потенциальных возможностях широкого применения мировоззренческих идей базисных принципов психотерапевтического метода ТТС в консультативной работе психотерапевтов, психологов с взрослыми и воспитательно-коррекционной работе с детьми и подростками // Психотерапия. №11. С. 33–40.

Грушко, Н. В. (2003) Социально-психологическое исследование творческого самовыражения в условиях дополнительного образования: Автореф. дис. канд. психол. наук: 09. 00. 11. Ярославль: Яросл. гос. ун-т. 26 с.

Грушко, Н. В. (2007) Программа дисциплины «Психокоррекция творческим самовыражением». Омск: Федеральное агентство по образованию ГОУ ВПО ОмГУ им. Ф. М. Достоевского. 27 с.

Грушко, Н. В. (2009) Метод «Психокоррекция творческим самовыражением» в работе практического психолога: Учебное пособие. Омск: Изд-во ОмГПУ. 36 с.

Естествознание (2003) 5 класс: учебник для учащихся общеобразовательных учреждений / Под ред. Т. С. Суховой, В. И. Строганова. Москва: Вентана-Граф.

Избранные труды Одесской школы Терапии творческим самовыражением (2007) // Под. ред. Е. А. Поклитара, М. А. Раскиной. Одесса: Астропринт. 232 с.

Канарш, Г. Ю. (2006) «Терапия творчеством» в жизни Германа Гессе // Психотерапия. №10. С. 28–31.

Канарш, Г. Ю. (2007) Джим Джармуш — неисправимый романтик (попытка понимания жизни и творчества кинорежиссёра с позиций клинической характерологии и ТТС) // Эдип. №3. С. 105–111.

Канарш, Г. Ю. (2009a) О характерах в их творческом выражении: случай Бродского (к занятиям характерологической креатологией) // Психотерапия. №2. С. 68–74.

Канарш, Г. Ю. (2009b) Характерология постмодернизма // Психотерапия. №5. С. 36–43.

Канарш, Г. Ю. (2011) Социальная справедливость: философские концепции и российская ситуация: монография. М.: Изд-во Моск. гуманит. ун-та. 236 с.

Кожухарь, М., священник (2005) Православие и медицина // Сборник «Жизнь. Духовность. Вера.» Материалы Республиканской научно-практической конфер. Юбилейные чтения им. В. Ф. Войно-Ясенецкого «Единение науки и религии». Одесса: Печатный дом. С. 110–121.

Конрад-Вологина, Т. Е., Поклитар, Е. А. (1997) Опыт внелечебного использования приема Терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно // Терапия творчеством. М.: МПА. С. 31.

Кулешова, Е. В. (2008) Самая маленькая из великих актрис. Характер и судьба // Психотерапия. №1. С. 36–46.

Макаров, В. В. (2001) Психотерапия нового века. М.: Академический проект. 496 с.

Метёлкина, Т. Ю. (2004) Терапия творческим самовыражением путём освоения духовной культуры православия. М.: Российск. общ-во медиков-литераторов. 40 с.

Мижерова, К. М. (2006) Характер Маркса и его отражение в творчестве // Профессиональная психотерапевтическая газета. №8. С. 5.

Мижерова, К. М. (2008) Характерологическая креатология, психотерапия и экономические учения // Психотерапия. №6. С. 39–42.

Новое в науке и практике (2009) Приложение: Избранное. №1 (31). Одесса: Одесская школа Терапии творческим самовыражением. 96 с.

Павлова, С. М. (2009) Характерологическая креатология в детском саду (профилактический вариант Терапии творческим самовыражением М. Е. Бурно) // Образование и психическое здоровье. Самара: Регион. социопсихологич. центр. 268 с.

Поклитар, Е. А. (2008) Человек достроенный и терапия творческим самовыражением // Науковий журн. №2 (22). С. 163–168.

Практическое руководство по Терапии творческим самовыражением (2003) / Под ред. М. Е. Бурно, Е. А. Добролюбовой. М.: Академический Проект, ОППЛ. 880 с.

Применение метода терапии творческим самовыражением в работе психолога: учебно-методическое пособие (2006) / Под ред. Л. А. Селивановой, Т. Ю. Шиховой, Л. М. Лучшевой. Новокузнецк: Изд-во МОУ ДПО ИПК. 92 с.

Протасова, Л. Д., Гилёва, Т. А. (2006) Творческая гостиная // Школьный психолог. №15. С. 32–39.

Руднев, В. П. (2001) Энциклопедический словарь культуры 20 века. М.: Аграф. 608 с.

Фейгенберг, И. М. (2006) Человек Достроенный и биосфера // Вопросы философии. №2. С. 151–161.

Филозоп, А. А. (2007) Изучение тревожно-сомневающегося характера посредством клинико-психологического анализа литературного наследия А. П. Чехова // Территория науки. №6. С. 212–219.

Филозоп, А. А. (2009a) Борисов-Мусатов — мир реальный и мир грёз. Характер, творчество, жизненный путь // Психотерапия. №1. С. 63–68.

Филозоп, А. А. (2009b) Акмеологическая модель гуманитарно-культурологической Терапии творческим самовыражением // Журн. практического психолога. Спец. выпуск. №16. С. 67–75.

Филозоп, А. А. (2010) Психолого-акмеологические аспекты помощи лицам пожилого возраста // Помощь инвалидам и пожилым людям. №7. С. 15–17.

Эннс, Е. А. (2002) ТТС за школьной партой // Психологическая газета. №2 (с. 28–30), №3 (с. 30–31), №4 (с. 27–28).

Ян, В. И. (1990) Опыт применения приёма Терапии творческим самовыражением при преподавании на педагогическом факультете // Материалы научно-практической конференции по эмоционально-стрессовой психотерапии, физическому воспитанию, диагностике заболеваний, реабилитации больных. Одесса: Минздрав УССР. С. 8.